№43 18.06.2021

Родные места лечат душу и врачуют тело

Рейтинг пользователей: / 1

Жительница деревни Мачехонской Ольга Васильевна Рожкина несколько лет назад кардинально изменила свою жизнь - оставила большой город, где прожила сорок лет, и переехала в деревню, о чем никогда ни на секундочку не пожалела.

Я УЕДУ ЖИТЬ В ГОРОД!
Ольга Васильевна – коренная жительница Мачехонской. «Детство у меня было хорошее и беззаботное, - рассказывает она. – Мама одна растила нас, троих дочерей, а мне часто говорила: «Лучше воспитывать трех сыновей, чем тебя одну». Я была хулиганкой и доставляла ей немало проблем. Мама нас почему-то жалела и домашней работой особо не нагружала, поэтому целыми днями я носилась по деревне, совала свой любопытный нос во все дела, всё про всех знала. В пять лет я ей заявила, что, когда вырасту, ни за что здесь не останусь, а уеду жить в город. Так всё и вышло».

ВОЛГОГРАДСКИЙ ТРАКТОРНЫЙ
После окончания школы Ольга Васильевна уехала в Ивановскую область, где устроилась на ткацкую фабрику. Одновременно она заочно поступила в Ивановский промышленный техникум, а после его окончания получила распределение на ткацкую фабрику в город Камышин Волгоградской области. По приезду ни сам город, ни фабрика девушке не понравились, и она поехала в Волгоград, где устроилась работать на тракторный завод.
Сорок лет проработала Ольга Васильевна на заводе. Сначала оператором, потом приемщицей, нормировщицей, бухгалтером по зарплате, много лет маляром в красильном цехе.
А еще ей пришлось пережить страшное горе, которое разделило её жизнь на «до» и «после», очень сильно отразилось на здоровье.

БОЛЬ МОЯ - ЕГОРУШКА
«Мой внук Егор был совсем маленьким, когда начал жаловаться на то, что у него болит бок. После обследования врачи поставили ему диагноз «рак печени». Местные жители говорили, что в том году, когда внучок заболел, в Волгограде был сильный выброс в атмосферу вредных веществ, который и спровоцировал активный рост раковых заболеваний. Два с половиной года мы боролись за жизнь нашего Егорушки. Со снохой Людмилой по очереди лежали с ним в больницах. Это было очень страшно, на всю жизнь я насмотрелась на смертельно больных детей. Лежишь в отделении, ночь пройдет, утром встанешь – одного нет, второго, третьего…
С Егором у меня была какая-то невидимая связь - если меня не было рядом, он начинал нервничать. Он вообще без меня не мог, потому что он был МОЙ. Несмотря на свой юный возраст, внучок понимал, что тяжело болен, интуитивно чувствовал, когда приходило время пить лекарства, сам напоминал мне об этом. Помню, как мы ездили с ним в женский монастырь в Волгоградской области, где находится чудесный камень Пресвятой Богородицы. На всю жизнь у меня осталось в памяти, как наш малыш встал перед ней на колени и просил для себя жизни и здоровья, молился, как умел. Все монашки, глядя на него, рыдали, а мне было настолько тяжело, что, казалось, сердце остановится.
За Егора переживали не только наши друзья и родственники, но и все мои коллеги. Весь наш цех не раз ходил сдавать для него кровь. Болел он тяжело, и если бы мы даже продали квартиру, эти деньги ему не помогли бы. Внуку было три года и десять месяцев, когда он умер. Когда сын со снохой приехали ко мне домой сообщить эту страшную весть, я сидела на диване. Услышав это, пошла в душ и встала под ледяную воду прямо в одежде. Они меня вытащили оттуда, снова посадили на диван.

«БА, МНЕ СЕЙЧАС ХОРОШО...»
В тот момент я вообще ничего не соображала. Закрыла глаза, и вижу, как будто поднимаюсь с Егором на руках по каким-то ступенькам наверх, а рядом бегают зверьки типа енотов и кусают меня за ноги. Задираю Егору футболку, вижу кровь: «Егорушка, больно тебе?» А он мне отвечает: «Ба, ты не расстраивайся, мне сейчас очень хорошо, у меня ничего не болит». До сих пор не знаю, что это было - кратковременный сон или видение…
Я с детства верю в Бога, молюсь каждое утро и вечер. Когда жила в Волгограде, постоянно ходила в церковь. После смерти внука был в моей жизни страшный грех - обида и даже ненависть к Богу за то, что он не спас его, не помог. Я перестала посещать церковь, целый год не могла к храму подойти, прошло это лишь со временем. Моя жизнь после трагедии потеряла всякий смысл - я не могла есть, спать, каждый вечер после работы ехала на кладбище на могилку к внуку, ноги просто сами меня туда несли. Да и сейчас, несмотря на то, что прошло уже семнадцать лет, не могу сказать, что пережила это горе, для меня до сих пор это самая страшная боль.

КАК СНОХА К ВНУКУ ПРИУЧАЛА
Через несколько лет сноха родила второго внука. Когда меня впустили к ней в палату, и я впервые увидела его, сказала: «На лягушонка похож…» Он был худющий, синеватого оттенка, с длинными пальцами… Сноха перевела все в шутку: «Вырастет, расскажу ему, что ты сказала!» Мальчика назвали Артем.
Первое время я не брала его на руки, просто не могла себя заставить. Сноха, несмотря на свою молодость, оказалась очень мудрой - принесет его, положит рядом со мной и уходит под предлогом домашних дел. Она как будто приучала меня к внуку, и вскоре я полюбила Артема. Сейчас ему уже 14 лет, он живет в Волгограде, но приезжает к нам в гости почти каждое лето».

ТОСКА ПО РОДИНЕ
Ольга Васильевна всегда молодо выглядела, а после смерти внука на нервной почве начала худеть, сильно болеть и очень быстро, по её словам, внешне превратилась в старушку. Она говорит, что, наверное, все болезни, какие только бывают на свете, стали липнуть к ней с бешеной скоростью. От высокого гемоглобина, который порой зашкаливал за двести единиц, у нее постоянно держалось высокое давление. От этого её спасали переливания крови, но лишь на время - через несколько месяцев все повторялось.
Однажды один врач-профессор посоветовал Ольге Васильевне поменять место жительства. Вот так и получилось в её жизни – от чего она когда-то в юности уехала, к тому в зрелом возрасте и вернулась.
«Пока я жила в городе, я всю жизнь ни на минуту не забывала о своей родине, - рассказывает женщина. – Как только весна начинается, птицы запоют, и всё – у меня такая тоска наступает, что хоть волком вой. Помню, раньше в городе выйдем вечером с мужем на прогулку в парк, а жили мы на берегу Волги, нагуляемся, вернемся домой в эти каменные стены, а они тебя давят, давят… А здесь я за день сто раз на улицу выйду, подышу свежим деревенским воздухом, которым просто наслаждаюсь.
Сначала мы с мужем Анатолием Александровичем (кстати, он тоже местный, из деревни Шубены) приезжали сюда на лето, а последние пять лет живем постоянно.

ГЛАЗА БОЯТСЯ, РУКИ ДЕЛАЮТ
Дом, в котором мы сейчас живем, - это бывшая кухня детского сада. Первоначально он был в почти разрушенном состоянии, развалюхой, на которую и смотреть-то было страшно, не то что там жить. Председатель колхоза продал нам его за копейки, и началась работа.
Сначала мы вывезли отсюда четыре тракторных телеги мусора, а потом занялись строительством. Я думала, что мой муж, который всю жизнь мне говорил, что никогда и ни за что не будет жить в деревне, и делать-то ничего не умеет. А оказалось, что он такой мастеровой – и крышу сам перекрыл, и баню поставил, и сарай с верандой построил! В общем, права оказалась пословица «глаза боятся, а руки делают» - всё у нас получилось, хотя строительство и облагораживание дома длится до сих пор. Это же деревня, а в деревянных домах всё время что-нибудь приходит в негодность.

РОДНАЯ ДЕРЕВНЯ МЕНЯ ОЖИВИЛА
Смена места жительства благоприятно сказалась и на моем самочувствии. Очень быстро после переезда у меня и гемоглобин пришел в норму, и состояние здоровья улучшилось. Сейчас многие из сельской местности переезжают в город, а меня из моей деревни и палкой не выгонишь.
Сейчас в Мачехонской живет чуть больше двадцати жителей, но я по этому поводу нисколько не переживаю, даже если останусь здесь одна, все равно никуда не уеду. Я всю жизнь мечтала вернуться на родину и очень рада, что моя мечта сбылась - мне здесь хорошо и душой, и телом».
Наталья МОЧАЛОВА.